АРГУМЕНТАТИВНО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ
ПОНИМАНИЯ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ТЕКСТА

Васильев Л. Г.
(Калуга, Россия)

Материал опубликован: Сборник научных трудов "Теория коммуникации & прикладная коммуникация". Вестник Российской коммуникативной ассоциации, выпуск 1 / Под общей редакцией И.Н. Розиной. - Ростов н/Д: ИУБиП, 2002. - 200 с. C. 16-23.

Краткий обзор
Предлагаемый метод лингвистически-ориентированного понимания рассуждений основывается на семиологических принципах понимания текста, по которым во внимание принимается как форма, так и содержание. Реципиент текста рассматривается как “рациональный судья”, стремящийся отыскать все компоненты рассматриваемого им аргумента и тем самым установить, логичен ли последний. Единицы базисного и вышестоящих уровней аргументации определяются путем применения модифицированной модели С.Тулмина. Посредством лингвистической интерпретации традиционной силлогистики устанавливается валидность и правильность аргументов.

Настоящая статья ориентирована на освещение лингво-аргументативного метода аналитического понимания теоретического гуманитарного текста. Предлагаемый метод задает программу нормативно-прескриптивного восстановления невыраженных необходимых посылок в аргументе. В аргументе (тезисе, подкрепленном посылками) может быть несколько посылок, из которых одни – неотъемлемые (семантические), другие – подходящие (прагматические). Проблема состоит в том. Как определить, какие посылки являются необходимыми и какими языковыми средствами они должны быть выражены. Последнее важно, если рассматривать лингвистический аспект аргумента. Я утверждаю, что ошибочной является идея, согласно которой для правильного понимания аргумента необходим учет лишь его пропозиционального содержания, а не формы. В частности, эта идея неверна, когда восстанавливается аргумент-энтимема так что отыскиваются необходимые посылки на основе эксплицированного тезиса. Необходимые посылки могут быть найдены посредством применения силлогистики. Однако традиционная силлогистика предоставляет анализатору относительную свободу в формулировании посылок, и следует предложить критерии создания системы лингвистической модификации силлогистики. В зависимости от языковой формы тезиса посылки аргумента будут восстанавливаться (и иметь разную форму) по-разному, и получаться будут разные логико-лингвистические силлогизмы.

Изучение проблемы понимания зависит от принимаемого метода, от знаний анализатора и от области исследования. Так, психологические или психолингвистические подходы могут отличаться от герменевтических, философских или литературоведческих. Естественно-научный метод – не единственный, который можно использовать при решении проблемы сущности и механизмов понимания; его можно дополнить и иными методами. Все это означает, что для изучения понимания важными являются как объект, так и предмет исследования. Под объектом здесь понимается тип сообщения, выбранного для понимания, под предметом – используемый метод и конкретные аспекты изучаемого сообщения.

Объектом исследования данной статьи является исследовательский текст в гуманитарных науках. Такого рода тексты, в отличие от естественно-научных, обладают значительно меньшей жесткостью. Последнюю можно определить как меру моделируемости текста. Чем выше степень жесткости текста, тем легче его реконструировать: такие тексты обычно строятся по определенным схемам. Введение, Основная часть и Заключение – это самые простые составляющие, аргументы же имеют более сложное строение. В естественно-научных текстах можно наблюдать использование автором формально-логических схем; в исследовании же построения научно-гуманитарных текстов формальная логика едва ли применима, и требуется иная система для анализа их организации. Предметом настоящей статьи является проблема понимания исследовательского гуманитарного текста. Поскольку исследовательский текст органично аргументативен, т.е. построен на основе определенных принципов рассуждения, его понимание во многом является пониманием аргументации, содержащейся в нем. Под аргументацией здесь понимается рассуждение в его неформально-логическом аспектах. Риторика в настоящем подходе выводится за пределы аргументации, а последняя трактуется скорее с позиций неформальной логики, чем прагмадиалектики. Поскольку теоретические тексты ориентированы на рассуждение, их перлокутивный аспект заключается не в риторических средствах убеждения (persuasion), а в теоретических способах убеждения (convincing). Cледовательно, для наших целей риторические факторы не являются релевантными.

Аргументация рассматривается здесь как знаковая подсистема, где системой признается язык, естественный или искусственный, в зависимости от того, какая версия аргументации выбирается для рассмотрения. Как любое человеческое знание, аргументация, будучи знаковой системой, порождается силой человеческого разума. Согласно Канту (Kant 1929),человеческое знание основывается на порождаемых человеческим мышлением операциях структурирования, которые преобразуют ощущение в восприятие. Знание тем самым является продуктом человеческого разума и образуется в результате корреляции “познаваемого” и когнитивного потенциала реципиента. Знакообразующие потенции познающих субъектов являются универсальными. Однако это не означает, что все познающие субъекты порождают идентичные понятийные структуры: разнообразие конструктов на абстрактном уровне отражает специфические категории, которые управляют этим процессом; эти категории могут быть логическими или аргументативными.

Важным фактором в порождении или изменении знаковых систем (знаковая система понимается как логическая или семиотическая система, (пере)кодирующая некоторую структуру знания) является, соответственно, принятие или отвержение некоторой структуры знаний. Если старая система знания отвергается или расценивается как неприемлемая для целей описания или объяснения объекта, она заменяется новой или модифицированной. Являясь социальными, или межличностными, такие конкурирующие когнитивные системы применимы для описания и объяснения явлений. Поэтому становится возможным постулировать сосуществование конкурирующих структур / систем, ни одна из которых, будучи продуктом человеческого мышления и взаимодействия, не может претендовать на абсолютную истинность.

Сосуществование подразумевает, что может наличествовать ряд способов понимания того, что автор имеет в виду, и что можно оценить, валидно или невалидно его рассуждение; для этого могут быть привлечены различные логические системы. Например, аристотелева силлогистика в течение ряда веков подверглась существенным изменениям (ср. схоластическую (традиционную) силлогистику, системы Лейбница, Пирса и Лукашевича). Так, силлогистика Ч.Пирса значительно отличается от традиционной в следующих моментах. Хотя в обеих системах 19 силлогистических модусов, модель Пирса лингвистически позитивна, потому что в субъектно-предикатных отношениях отсутствуют операторы отрицания, а вместо них используется выражение недостает (want/is wanted) (Peirce 1932: 2.521). Вместо одного традиционного квантора всеобщности все (all) используется 2 – все (all) и каждый (every). В первом и седьмом типах отношений можно обнаружить расширенную трактовку распределения терминов: предикат в них распределен в общеутвердительных суждениях, ср.: (1) В каждом S имеется каждое ?; (2) В каждом S недостает каждого ?. В Пирсовой силлогистике невалидны некоторые стандартные правила силлогизмов: традиционное правило “при частной посылке вывод может быть только частным” становится необязательным (ср. Модус 2: Каждое Р обладает некоторыми m, являющимися его исключительными свойствами. Некоторые S обладают всеми m. Следовательно, каждое S обладает каждым качеством любого Р). Помимо этого, постулируется возможность частных выводов при обеих частных посылках (ср. Модус 10: Некоторые отсутствуют во всех Р. Некоторые обладают всеми m. Следовательно, некоторое m обладает некоторым качеством, которым не обладает ни одно Р). Все это означает, что с позиций приверженца традиционной силлогистики система Ч.Пирса может быть признана ошибочной. Следовательно, теории аргументации могут быть объектно-ориентированы и объектно-специфичны; они могут также быть состязательными и быть в разной степени приемлемыми/валидными для конкретного объекта.

В качестве основы метода здесь принимается рационализм К.Поппера (Popper 1974), согласно которому истина существует, но она практически недостижима. Конкурирующие теории, ориентированные на поиск истины (или, в более мягких терминах, на решение проблем, например, какие методики следует применить для эффективного и однозначного понимания сообщений), могут и должны обсуждаться и опровергаться, ибо любая из них есть лишь приближение к истине. Опровергаемость теорий влечет опровергаемость конкретных тезисов и суждений. Учитывая уникальность человеческого опыта, можно утверждать, что и теории ученых уникальны.

Поэтому истинность суждений рассматривается здесь всегда относительно конкретной когнитивной системы. Общей почвой для понимания являются здесь конвенции о принципиальных аксиомах и о значении терминов (типа аргумент, посылка и т.п.). Конвенциональный характер терминов может различаться по степени, ср. трактовки понятий неформальная логика, прагмадиалектика, дедукция, индукция и др. Так, два первых термина яснее для сообщества ISSA, чем для посторонних, пусть даже и работающих русле философии или логики. Точно так же, нет единства в трактовке двух последних терминов (ср.: Fohr 1980; Freeman 1983; Fumerton 19080; Govier 1980; Weddle 1979). Очевидно, что конввенциональная сила может зависеть от того, насколько ясно и умело в языковом отношении выражены идеи: чем лучше их выразил продуцент, тем прще их распознать реципиенту.

Реципиент аргументативного текста рссматривается здесь как “рациональный судья”, или как анализатор рассуждения в тексте. Он использует некоторую модель анализа, чтобы понять рассуждение автора. Эта модель содержится в памяти реципиента и основывается на той или иной логической системе. Критерии логической корректности (относительная истинность посылок + валидность рассуждения) должны соответствовать стандартам рациональности, используемым обоими коммуникантами. По-видимому, такие критерии существуют. Названные стандарты манифестируются в конкретной модели аргументации, ибо теоретический текст основан на некоторой системе рассуждения. В зависимости от жанра монолога, мы можем обнаружить различные системы рассуждения: так, явно различными будут рассуждения с целью убеждения в рекламе и в теоретическом тексте.

Аргументация исследуется на основе различных подходов. Тем не менее, для того чтобы обладать хотя бы минимумом объяснительной силы, любой подход должен основываться на принципах построения и анализа рассуждения. Рациональное умонастроение помогает выбрать из ряда логических систем одну, основную, которая соответствовала бы цели и объекту исследования.

Например, традиционная силлогистика является вполне пригодной для формализации посылок и вывода в формальных системах, использующих логические символы. Однако, это едва ли применимо к силлогистическим аргументам, выраженным на естественном языке. Например, следующий аргумент расценивается (Anderson, Belnap 1961:713) как модус Barbara:

All bodies moving in elliptic orbits are subject to the law of gravitation.
Comets move in elliptic orbits.
(Therefore) Comets are subject to th law of gravitation.

С чисто логической точки зрения этот аргумент, видимо, валиден. Но с точки зрения языковеда, его валидность сомнительна. В логике грамматическая форма предиката (moving – move) может быть несущественна. Но в языке это не так, и коммуниканты легко распознают это различие. Оно существенно, ибо если распознается различие, можно говорить о нарушении принципа идентичности Среднего термина этого силлогизма. Грамматическая форма термина (bodies moving in elliptic orbits VS. move in elliptic orbits) явно неоднозначна. Чтобы соблюсти принцип идентичности, мы должны переформулировать меньшую посылку в следующее высказывание: comets are bodies moving in the elliptic orbits. Мы осуществляем эту переформулировку посредством определенных морфолого-синтаксических трансформаций. Последние могут различаться в разных языках. Если мы применим данное расширение к силлогистике как универсальной системе, мы должны либо рассмотреть возможные трансформации такого вида и задать их списком для различных (по крайней мере, для индо-европейских) языков, либо предположить, что они существуют в языковой компетенции носителей языка. В первом случае силлогистическая система становится неоперабельной; во втором мы не можем гарантировать логическую корректность, так как люди при осуществлении трансформаций не всегда следуют логическим правилам.

Для разрешения этой проблемы во внимание следует принимать не только содержание, но языковую форму предложений- компонентов аргумента. Это означает, что мы должны строго соблюдать правило идентичности терминов. Грамматическое значение терминов должно оставаться неизменным, т.е. именная составляющая предложения не должна заменяться на глагольную составляющую, и наоборот. Семиологически именная составляющая описывает принадлежность объекта к некоторому типу или классу, т.е. выражает референтные (экстенсиональные) признаки термина; глагольная же составляющая выражает свойства, т.е. его десигнативные (интенсиональные) признаки. Следует отметить также, что в теоретических текстах предикатные термины обычно обозначают не действие, процесс или состояние, а свойства (описание) объектов. Соответственно, лингвистические функции аргументов (агенс, Пациенс, Инструмент и т.п.) выделяются в зависимости от типа предиката. Например, Агенс вычленяется при предикатах действия, но не процесса, ср.: Bill killed the rat VS. Bill saw the rat (во втором примере субъект имеет семантическую функцию Экспериенцера, а не Агенса). Поэтому для анализа текстов-рассуждений лучше работает субъектно-предикатная модель, а не предикатно-аргументная (ср. в качестве примера последней падежную грамматику – Fillmore 1970). По-видимому, наиболее естественным способом выражения субъекта предложения является именная составляющая.

Поскольку аргументативный текст расценивается здесь как теоретический текст, основанный на рассуждении, он должен соответствовать принципу строгости, например, дедуктивной валидности. Принимая во внимание семиотическую природу текста, следует выбрать логическую систему, ориентированную (хотя бы частично) на семиологические процессы. Такая система должна быть интенсиональной, поскольку теоретические тексты сами являются интенсиональными. Если мы найдем подходящую систему, подходящую по всем параметрам. Кроме интенсиональности, ее следует расширить так, чтобы она охватывала как форму, так и содержание. Поскольку теоретический текст является разновидностью естественно-языкового дискурса, необходимо принять во внимание собственно языковые категории, т.е. значение, плана выражения и план содержания знака. Эти факторы могут быть реализованы при помощи модифицированной версии традиционной силлогистики.

Принимая во внимание специфику теоретического текста, взятого в качестве объекта, а именно, текста научно-гуманитарного, который не имеет строгой формальной организации, необходимо применить для анализа текста некоторую неформально-логическую систему. Такая система могла бы показать, что нежесткий текст все же организован логически, т.е. простроен в соответствии с некоторой схемой рассуждения, представляющей тактико-стратегический аспект аргументации. С этой целью применяется аргументно-функциональная модель как вариант сентенциональной логики. Это модификация модели С.Тулмина (cf.: Toulmin 1958).

Названная модификация предусматривает, что если в абзаце присутствует только одно высказывание, то это, скорее всего, Тезис, поскольку оно не поддерживает никакого иного высказывания. Исходя из Принципа Великодушия (ПВ), мы не можем утверждать, что это Данные, так как Данные могут интерпретироваться по-разному, и из одних и тех же Данных могут следовать самые различные выводы. Согласно же Принципу, изолированное высказывание выражает авторскую точку зрения (Тезис), основания для которой могут быть выведены читателем. Иными словами, ПВ – это метод идентификации аргумента. Если Тезис снабжен лишь одной посылкой, ее следует считать Данными, потому что согласно Принципу, наиболее важную посылку следует высказывать в первую очередь. В теоретических текстах Данные не всегда обозначают факты, и в этом отношении такие тексты отличаются от обыденных: в последних Данные можно легко и однозначно восстановить, а посему эксплицитные посылки в них часто выполняют функцию Оснований. Поэтому в теоретических текстах ПВ прескриптивную функцию, позволяя анализатору считать, что (сингулярной) посылкой Тезиса являются Данные.

Понимание человека человеком осуществляется через дискурс, и оно поэтому является как субъектно- так и объектно-ориентированным. Ориентированность на объект предполагает особую трактовку условий удачи в рассуждении и понимании аргументации в текстах-монологах. Условия удачи подразделяются на общеаргументативные и специфические. Это разделение основано на разделении пан-системного и моно-системного уровней в аргументативном анализе.

Общеаргументативные условия адекватного понимания содержат помимо ПВ Принципы Аргументативности (ПА) и Симбиоза Систем Рассуждения (ПССР). ПА предполагает действие посылок аргумента в одном направлении, так чтобы их использование не противоречило доказываемому Тезису, в совокупность посылок делало аргумент сильнее. Это важно для реконструкции энтимем: ни одна из посылок, ослабляющих аргумент (типа Оговорки Rebuttal – у С.Тулмина) не должна восстанавливаться в качестве необходимой. Необходимыми являются те посылки, которые недвусмысленно усиливают (укрепляют) Тезис и которые не требуют дополнительных умственных операций для различения подкрепляющих, не вполне подкрепляющих и не-подкрепляющих посылок (последние скорее относятся к контр-аргументации). Этот принцип неприменим к силлогистике, так как посылки в силлогизме всегда “действуют в одном направлении”; существенно и то, что понятие силы силлогизма неприменимо к силлогистике как к дедуктивной системе.

ПССР предусматривает раздельное применение систем логического анализа в соответствии со стратегическим и тактическим подходами к тексту. В тексте два уровня аргументирования. Стратегический уровень отвечает за описание общей организации текста, и для него используется функционально-аргументативная модель; эта модель напоминает суперструктуру (Dijk, Kintsch 1983), описывающую реальные процессы мышления. Тактический уровень в нашей теории – это уровень элементарной аргументативной единицы; этот интра-аргументный уровень используется нами для анализа логической правильности единицы аргументации. Поскольку в распоряжении реципиента в качестве объективных данных для анализа имеется только текст, он может установить его логическую правильность, основываясь на степени оптимальности кодирования. Иными словами, не только план содержания, но и план выражения текста оказывается значимым для установления его логической корректности. Для этого уровня используется новая версия силлогистики; ее силлогизмы чувствительны как к форме, так и к значению. Эта силлогистика оперирует на структурах, получающихся в результате аргументативно-функционального анализа текста. Эти структуры являются единицами аргументации.

Специфическими условиями являются Принципы Максимализма (ПМ) и Осторожности (ПО). Эти принципы имеют разную ориентацию. Согласно ПМ, в условиях отсутствия эксплицитного квантора в субъекте суждения-Тезиса энтимемы (ситуация, типичная для научно-гуманитарных текстов) объем Тезиса воспринимается по-разному (и, соответственно для восстановления энтимемы используются разные модусы); в этом случае из альтернативы Общее VS. Частное реципиенту следует выбрать Общее. Тем самым пресуппонируется, что автор аргумента выбрал более сильное утверждение. Например, в суждении Теории аргументации исследуют диалог реципиент может использовать ПМ и тем самым утверждать, что автор говорит обо всех теориях аргументации, а не о некоторых (и будет прав, если аргументация приравнивается к прагмадиалектике, как противовесу формальной логике). Здесь нет ошибки “не того тезиса” (straw man fallacy), поскольку такое приписывание не осуществляется с целью дальнейшего опровержения аргумента – опровержения находятся за пределами предмета нашего исследования, а реципиент расценивается нами как симпатизирующий автору и считающий, что последний искренен. Роль анализатора состоит в понимании аргументов для своей же пользы, и чем более они убедительны (сильны), тем лучше.

ПО совсем иной и ориентирован на выбор Частного утверждения. ПМ действует в соответствии с ПВ: он ориентирован на больший объем (и, следовательно, большую силу) аргумента автора. ПО же ориентирован на “сохранение лица” автора: симпатизируя автору, реципиент предпринимает определенные меры: если Тезис аргумента окажется Частным (а не Общим как предполагалось бы) суждением как менее обязывающим, то репутация автора не пострадает, ибо предполагается, что он не имел в виду более сильный аргумент. ПО также ориентирован на реципиента – он ограждает его от возможного обвинения в приписывании автору количественно более сильного вывода. Например, субъект в предложении Теории аргументации исследуют диалог с точки зрения ПО должен получить квантор не всеобщности, а парциальности: некоторые теории аргументации (если реципиент расценивает аргументацию как общую парадигму для прагмадиалектики и формальной логики; если же реципиент не уверен в своем мнении, то у него еще больше оснований использовать кванторное слово некоторые, как бы говоря себе Мало ли какие еще бывают.

Предлагаемая модель представляет собой специфический механизм для определения состава единиц аргументации. Валидность и логическая правильность элементарных единиц, равно как и нахождение невыраженных посылок требуют особых логических механизмов, объясняющих внутреннее устройство предложений. Этот логический механизм – лингвистическая версия традиционной силлогистики, и ее точность в восстановлении конкретных модусов силлогизмов (по энтимемам) выше, чем в традиционной или в аристотелевой силлогистике. Спецификация категориально-семантических значений для нахождения Средних терминов и ограничений на языковое выражение субъекта суждений дает основу для новой системы восстановления силлогизма. Такая система необходима для реципиента, стремящегося определить, каковы необходимые посылки изолированных суждений.

Библиографические ссылки

1. Anderson, A., Belnap, D., Jr. (1961). Enthymemes // The Journal of Philosophy. Vol. 58. No. 23. P. 713-723.
2. Dijk, T.A. van, Kintsch, W. (1983) Strategies of discourse comprehension. New York: Academic Press.
3. Fillmore, Ch. (1970) Subjects, speakers, and roles // Synthese. Vol. 21. Nos. 3-4. P. 251-274.
4. Fohr, S. (1980) The deductive/inductive distinction // Informal Logic Newsletter. Vol. 2. No. 7. P. 5–8.
5. Freeman, J. (1983) Logical form, probability interpretations, and the deductive/inductive distinction // Informal Logic Newsletter. Vol.5. No. 2. P. 2-10.
6. Fumerton, R. (1980). Induction and reasoning to the best explanation // Philosophy of Science. Vol. 47. No. 4. P. 589-600.
7. Govier, T. (1980) More on deductive and inductive arguments // Informal Logic Newsletter. Vol. 2. No. 3. P. 7-8.
8. Kant, I. (1929) Critique of pure reason. / Translated by N.K.Smith. London: MacMillan,.
9. Popper, K. (1974) Conjectures and refutations: The growth of scientific knowledge. London.
10. Toulmin, S. (1958) The uses of argument. London: Cambridge University Press.
11. Weddle, P. (1979) Inductive, deductive // Informal Logic Newsletter. Vol. 2 No. 1. P. 1-5.

 Статья в Word

Сведения об авторе:

Васильев Лев Геннадьевич
доктор филологических наук,
профессор, зав. кафедрой иностранных языков,
Калужский государственный педагогический университет
им. К.Э. Циолковского,
Калуга, Россия,
e-mail: lev@kspu.kaluga.ru

Вернуться в БИБЛИОТЕКУ
Вернуться на главную страницу